- Нет, Eccelenza! {6} - отвечал итальянец, - я бедный импровизатор. - Импровизатор! - вскрикнул Чарский, почувствовав всю жестокость своего обхождения. - Зачем же вы прежде не сказали, что вы импровизатор? - и Чарский сжал ему руку с чувством искреннего раскаяния. Дружеский вид его ободрил итальянца. Он простодушно разговорился о своих предположениях. Наружность его не была обманчива; ему деньги были нужны; он надеялся в России кое-как поправить свои домашние обстоятельства. Чарский выслушал его со вниманием. - Я надеюсь, - сказал он бедному художнику, - что вы будете иметь успех: здешнее общество никогда еще не слыхало импровизатора. Любопытство будет возбуждено; правда, итальянский язык у нас не в употреблении, вас не поймут; но это не беда; главное - чтоб вы были в моде. - Но если у вас никто не понимает итальянского языка, - сказал, призадумавшись, импровизатор, - кто ж поедет меня слушать? - Поедут - не опасайтесь: иные из любопытства, другие, чтоб провести вечер как-нибудь, третьи, чтоб показать, что понимают итальянский язык; повторяю, надобно только, чтоб вы были в моде; а вы уж будете в моде, вот вам моя рука. Чарский ласково расстался с импровизатором, взяв себе его адрес, и в тот же вечер он поехал за него хлопотать. ГЛАВА II Я царь, я раб, я червь, я бог. Державин. На другой день Чарский в темном и нечистом коридоре трактира отыскивал 35-ый номер. Он остановился у двери и постучался. Вчерашний итальянец отворил ее. - Победа! - сказал ему Чарский, - ваше дело в шляпе. Княгиня ** дает вам свою залу; вчера на рауте я успел завербовать половину Петербурга; печатайте билеты и объявления. Ручаюсь вам если не за триумф, то по крайней мере за барыш... - А это главное! - вскричал итальянец, изъявляя свою радость живыми движениями, свойственными южной его породе. - Я знал, что вы мне поможете. Corpo di Bacco! {7} Вы поэт, так же, как и я; а что ни говори, поэты славные ребята! Как изъявлю вам мою благодарность? постойте... хотите ли выслушать импровизацию? - Импровизацию!.. разве вы можете обойтиться и без публики, и без музыки, и без грома рукоплесканий? - Пустое, пустое! где найти мне лучшую публику? Вы поэт, вы поймете меня лучше их, и ваше тихое ободрение дороже мне целой бури рукоплесканий... Садитесь где-нибудь и задайте мне тему. Чарский сел на чемодане (из двух стульев, находившихся в тесной конурке, один был сломан, другой завален бумагами и бельем). Импровизатор взял со стола гитару - и стал перед Чарским, перебирая струны костливыми пальцами и ожидая его заказа. - Вот вам тема, - сказал ему Чарский: - поэт сам избирает предметы для своих песен; толпа не имеет права управлять его вдохновением. Глаза итальянца засверкали, он взял несколько аккордов, гордо поднял голову, и пылкие строфы, выражение мгновенного чувства, стройно излетели из уст его... Вот они, вольно переданные одним из наших приятелей со слов, сохранившихся в памяти Чарского.